О работе на износ, презумпции невиновности и психологическом айкидо
Профессия следователя всегда вызывала интерес – не этим ли объясняется множество фильмов и телесериалов, в которых в центр сюжета выведен именно сыщик. И число кинопродуктов этих столь велико, что, кажется, уж всякий знает, как работает следователь. Но как в действительности работает следователь, на самом деле не знает никто, кроме представителей этой профессии.
Кабинетный работник умственного труда
Обратившись за помощью в подготовке журналистского материала о следователях в местный отдел полиции, мы, честно признаться, не ожидали, что там согласятся, и уж тем более, что согласятся так быстро. Нам казалось, что следователи не расположены к общению с журналистами. Доля правды в этом есть, признали наши герои, но от встречи или комментариев журналистам они не отказывают. Пролить свет на свои рабочие будни сейчас их побудили все те же кинообразы детективов, порождающие вокруг профессии массу мифов, которые на поверку далеко не всегда верны.
«Видите, я вас встречаю, не находясь в засаде и ни за кем наблюдение не ведя, – говорит заместитель начальника следственного отделения ОМВД России по Югорску Иван Волинский, жестом руки описывая кабинет. – Засады, слежки и прочий экшен выпадают на долю оперативников, характер работы следователя на 80% кабинетный, а сам он – человек умственного труда. Это только в фильмах показывают, мол, выехал детектив на место происшествия, походил, посмотрел по сторонам и вычислил преступника, при этом в руках у него нет ни единой бумаги. А на деле каждый наш шаг в ходе расследования преступления должен быть зафиксирован в документе… – речь следователя прерывает телефонный звонок. – Волинский слушает…» Довольно-таки небольшой кабинет, который Иван Иванович делит с коллегой, словно увяз в бумаге: все стулья, подоконники, столы занимают либо стопки листов с описанием следственных действий, либо толстые папки с уже сшитыми уголовными делами. Из приоткрытого шкафа выглядывает полицейский бушлат. «По приказу нам разрешено ходить в гражданской одежде. Неудобно, знаете, весь день проводить в форме, ведь зачастую мы и после полуночи остаемся на работе, – говорит Иван Иванович, кладя трубку на стол. – Иначе не дадут спокойно поговорить».
Именно ношение офицерской формы еще со школы привлекало ныне майора юстиции в профессии следователя. А также романтика, которой та овеяна благодаря фильмам. Поступая в Тюменский юридический институт МВД России, Иван Волинский не считал службу в правоохранительных органах скучной, да и сейчас, после десяти лет в профессии, какой-какой, а скучной свою работу бы точно не назвал. «В этом году мы направили в суд дело о Бугимене: под таким никнеймом местный наркоторговец распространял через телефонное приложение наркотические смеси. Это раньше, чтобы продать наркотик, сбытчик договаривался с покупателем о встрече, сейчас наркоторговцы – хитрейшие люди. У того же Бугимена была налажена сеть закладчиков и потребителей, ни те, ни другие его, естественно, в глаза не видели: руководил процессом он исключительно через Интернет. Деньги ему покупатели переводили на электронные кошельки, которые впоследствии он выводил на банковские счета, таким образом, поймать его возможно было только при снятии средств с банкоматов, – рассказывает Иван Волинский, то и дело посматривая на висящий на стене ватман, где маркером отражена взаимосвязь между банковскими и сим-картами и электронными кошельками. – Спустя год расследования личность Бугимена удалось установить: им оказался молодой человек, с виду положительный, имеющий семью, детей. Сейчас ему грозит большой срок лишения свободы, и, понятное дело, вину за собой он не признает. На каждое наше действие у стороны защиты находится противодействие. Так, обвиняемый говорит, что банковскую карту ему передал друг в счет покрытия стоимости сломанного им оборудования, а то, что на нее поступают средства от продажи наркотиков, Бугимен не знал. И на каждую такую историю-липу я как следователь должен составить опровержение, основанное на неоспоримых доказательствах».
Другие преступления общеуголовной направленности, которые расследуют сотрудники следственных органов полиции, – разбои, кражи, грабежи. Таковых, по словам Ивана Волинского, в последние годы в Югорске фиксируется сравнительно немного. Особняком стоят экономические преступления, расследование их, как правило, занимает много времени и требует высокой квалификации от детектива. Одно из находящихся сейчас в производстве у Ивана Ивановича уголовных дел как раз из этой категории – банкротство нашумевшего предприятия «Югорскремстройгаз». На счету майора юстиции расследование и других «громких» для местного сообщества дел – по поводу незаконной предпринимательской деятельности фирмы, не соблюдающей при хранении горюче-смазочных материалов определенных технических требований, и причинение имущественного ущерба одной управляющей компанией города, не в полном объеме перечисляющей средства от коммунальных платежей населения муниципальной ресурсоснабжающей организации.
Психология общения и расследовательский азарт
«Каждое расследование – это словно окунуться в чью-то жизнь, – говорит Иван Волинский. – Проявлять интерес к человеку, кем бы он ни был, – важное качество следователя. А еще умение слышать и понимать, безусловно, следователь должен быть тонким психологом. Вот приводят к тебе подозреваемого на допрос, и начинается, как я это называю, психологическое айкидо. Преступник, как правило, рецидивист, тебя априори ненавидит, потому что ты следователь и задался целью, как он думает, посадить его за решетку. Он идет на конфликт, а тебе конфликт не нужен. Тебе нужен разговор и чем доверительнее, тем лучше. Не теряя самообладания, ты должен уметь сглаживать острые углы и в то же время уметь проявить жесткость. Но с этим осторожно! Иначе человек «закроется» и вообще перестанет что-либо говорить, – делится опытными наблюдениями Иван Иванович. – Попадаются и другие люди, которые, знаете, будто сбились с пути, их нужно выслушать, в чем-то поддержать даже, и тогда, чтобы очистить совесть, они тебе все расскажут сами: как преступление совершили и зачем. Никаких угроз, никакого прессинга – психология. А что касается «выбивания» показаний, в чем нашего брата зачастую обвиняют несведущие люди, то – хотите верьте, хотите нет – ни я, ни кто-либо из моих коллег не прибегали к этому ни разу. Людям невдомек, что одного чистосердечного признания недостаточно, чтобы доказать чью-то вину. Вообще, идя в следователи, будь готов к тому, что тебя самого будут постоянно обвинять: подозреваемый – в том, что доказательства сфальсифицированы, потерпевший – что дело расследуется долго, а у тебя этих дел порядка десятка, и по каждому ведется работа».
Иван Иванович говорит быстро, почти скороговоркой, уверенно и прямо. Работать следователем он начал в 2008 году неопытным и юным. В институте получаешь, признает он, только 20% необходимых умений и знаний, все остальное познаешь на практике. В следственном отделении полиции Нижневартовского района, куда Иван Волинский трудоустроился сразу после выпуска, ему повезло с наставником. «Женщина советской закалки, работавшая следователем еще с 80-х годов. Дает тебе дело: иди, расследуй. Ты такой: «Что делать? Как?! А она говорит: «Глаза боятся, руки делают». Помогала, конечно, подсказывала, но и спуску не давала, в ее отделе считалось за правило: коли работаешь, работай как все, – вспоминает Иван Волинский. – В нашей работе всем сложно на первых порах. Но если есть интерес, есть расследовательский азарт, добьешься успеха в профессии. Это когда на допросе подозреваемый тебе говорит, мол, не докажешь ты ничего, а ты про себя думаешь: а вот возьму и докажу. И начинаешь искать еще улики, находишь еще свидетелей – и ведь доказываешь! И, знаете, не потому, что конкретно этот человек бросил тебе вызов, а потому, что не должен преступник уходить от ответственности».
Ивану Волинскому 31 год, и сегодня уже он дает наставления выпускникам вузов и считает эту дополнительную нагрузку архиважной. Если не научить молодых следователей работать как надо сейчас, говорит он, чему они научат следующее поколение потом. Подопечные Ивана Ивановича, к слову, немногим его самого моложе, так уж получается, что в следственных органах работают в основном молодые люди. Отслужив кто десять, кто двадцать лет, из-за напряженного, а точнее, изматывающего графика работы многие уходят на «гражданку». «Печалит ли меня тот факт, что я вынужден работать ночами и по выходным? Да, признаться, временами, – говорит майор юстиции. – Но, будучи в отпуске, я скучаю по работе. А размышляя порой о смене профессии, понимаю, что потеряю больше, чем обрету».
Первым дело работа, остальное потом
По штатному расписанию в следственном отделении югорской полиции трудятся девять сотрудников, но, учитывая отпуска, больничные и командировки, по факту практически всегда меньше. Имеет место и текучка кадров. Приходят в профессию многие, остаются единицы. Выпускник Омской академии МВД России Дамир Мубаракшин работает следователем два года, но способности парня к расследованиям начальник отделения Алексей Абакумов заметил еще тогда, когда тот проходил практику. «Только выезжая на место происшествия, следователь уже должен руководить процессом. Он может сам еще до конца не понимать, что конкретно случилось, а уже должен управлять действиями всей следственно-оперативной группы. Не все в свои двадцать с небольшим лет к этому готовы, – говорит Дамир Филаридович. – Ответственность за ход расследования и за его конечный результат – вынесут обвиняемому в суде оправдательный или же напротив приговор – лежит на следователе. А кого-то этот груз ответственности тяготит даже больше, чем бессонные ночи, не выдерживают, уходят. Это к вопросу о том, каждый ли может быть следователем».
С направлением будущей профессии Дамир Мубаракшин определился, еще учась в школе. Его отец работал в МЧС, так что кроме как пойти по его стопам в силовики, вариантов других не было. Но пожарным не стал, выбрал службу в правоохранительных органах, о чем не жалеет. Кабинет сегодняшнего старшего лейтенанта юстиции, как под копирку, похож на оный Ивана Ивановича: те же непритязательная обстановка и бумажные завалы. Но ведет беседу Дамир Мубаракшин по-другому – сдержанно, неторопливо. В отделении он специализируется на расследовании преступлений, связанных с незаконным хранением и сбытом наркотиков. Только по этим статьям Уголовного кодекса в производстве у него сейчас находятся девять дел. «Для Югорска такие преступления вообще типичны, – отмечает Дамир Филаридович. – Наркоторговцы, как правило, мои ровесники, молодые люди, падкие до легких денег. В отношении одного из таких я недавно направил в суд дело: обвиняемого повязали с партией наркотиков на руках, а после в принадлежащем ему гараже обнаружили еще более 100 свертков с марихуаной – неопровержимые доказательства вины, хотя он, конечно, от сего «богатства» отказывается и виновным себя не считает. Не понимают наши молодые люди всей серьезности совершаемых преступлений, а потом на них печально смотреть: немалые сроки тюремного заключения для большинства становятся шоком».
В торжество закона и справедливости Дамир Мубаракшин верит, иначе, говорит, не сделал бы профессию следователя своей. «На всех детективов распространяется непреложное правило: дело направляй в суд только в том случае, если вину человека доказал на все 100%. Поэтому очень странно порой слышать высказывания о том, что, мол, следователь несправедливо хочет привлечь к уголовной ответственности. Законность добытых нами доказательств проверяют в прокуратуре, потом дело тщательно рассматривают в суде, возможность ошибки, таким образом, сводится к минимуму, – подчеркивает Дамир Филаридович. – Бывает, проделываешь колоссальный объем работы, а результата ноль: либо не можешь установить лицо, совершившее преступление, либо собранных доказательств оказывается мало. Это так называемые нераскрытые преступления, их у каждого следователя достаточно. Они портят нам статистику, но направить их в суд без прочной доказательной базы нельзя, никак и ни при каких обстоятельствах».
Сложно свыкнуться неопытному сотруднику следственных органов с непредсказуемостью работы: планы на день могут в любой момент пойти вверх дном, а желанию детектива все успеть постоянно противостоит ощущение острой нехватки времени. Для предварительного следствия законом устанавливаются свои сроки, соблюсти их с рядовым восьмичасовым рабочим днем никому не по силам. «Хочешь быть следователем, будь готов к тому, что практически все свое время будешь проводить на работе, домой чаще всего будешь приходить только переночевать, – говорит Дамир Мубаракшин. – Нет, семья для каждого человека, конечно, важна, это поддержка и опора, но твои родные и ты сам должны понимать, что семья всегда будет на втором месте. На первом – работа. Либо ты принимаешь это как данность, либо уходишь из профессии. Третьего не дано. Потому что с другим отношением к работе в профессии следователя состояться невозможно». Татьяна Петрова
